Бездушные  - Каролина Бринкманн

Когда он заметил испуганные взгляды Кассиана и Рейны, он добавил:

– Что? Все знают, что это сделала она.

Рейна не могла поверить, что Тиберий был мертв. Мужчина, который всегда все просчитывал заранее. И, хотя их отношения были не из лучших, она скорбела по нему.

– Что нам теперь делать? – спросила она.

Протектор Тиберий умер, и его гибель напугала людей. Он все-таки был народным героем, но и Рейна тоже. Она убила акулу-мутанта голыми руками, восстала против Шипов и закончила войну, хотя никто так и не понял, как это произошло.

– Мы будем делать то, чего от нас ожидают, – сказал Кассиан. Он, как и Рейна, был одет в золотую одежду. Через несколько часов они выступят перед людьми. В качестве избранных правителей страны Хоуп, с коронами на головах.

Благословенная смотрела на себя в зеркале и не могла себя узнать. Даже ее волосы были покрыты слоем золота, как и ее кожа. Она выглядела как настоящая королева. Она могла дать этим людям надежду. Они могли начать все сначала.

– Ты будешь невероятной королевой! – задумался Морфей.

– О, нет, – возразила Рейна, почесывая Кассиопея, который радостно потянулся. – Я буду ужасной королевой.

Все было каким-то неправильным. Люди могли заставить ее надеть дорогие платья и обвешаться украшениями, но это была не она. И даже если она была самой высокопоставленной персоной в стране, она чувствовала себя словно в золотой клетке, лишавшей ее воздуха. Вдруг ей вспомнился припев давно забытой песенки:

Она была этим духом. Рейна хотела танцевать под дождем, хотела, чтобы ветер играл в ее волосах. Как тогда, когда она была призраком. Она была Рейной, дочерью несокрушимой Шторми, и она хотела свободы. Рейна хотела оставить все это – все эти стены, все золотые клетки. И вдруг она поняла, чего она хочет. И сделала свой единственно верный выбор. Она будет принцессой Райаной, дочерью Тиберия. В последний раз.

Рейна и Кассиан предстали перед ликующей толпой. Они обменялись взглядами, и Кассиан ободряюще кивнул девушке.

«Хорошо, Рейна. Непогода ничего не боится».

Она сняла свою корону, блестящую, словно расплавленное золото, и подняла ее над головой.

– Народ страны Хоуп, – начала она. – Для меня большая честь быть выбранной вами в качестве будущей королевы. И мне жаль, что мой отец не может быть со мной в этот день. Он обещал, что мы сблизимся, пережив самые сложные времена, и он был прав. Мы вместе сражались за Хоуп, и вместе мы построим эту страну. Каждый может внести свой вклад в будущее нашей страны и поддержать ее, будь то Единица, Двойка или Тройка. Так он говорил, да?

Она сняла корону и держала ее перед собой, смотря на собравшихся. Их лица были полны облегчения, люди радовались и надеялись на лучшее будущее.

– Я решила отказаться от короны, – сообщила Рейна, прислушиваясь к напряженной тишине. – Я не буду вашей королевой.

По толпе прошел взволнованный ропот, но Рейна подняла руку, успокаивая людей.

– Я последую примеру моего отца, вашего Протектора. Я буду делать то, что он вам пообещал. Мы вместе сражались с проклятыми, вместе строили страну Хоуп. С этого дня люди и Благословенные должны руководить страной вместе. Она посмотрела на Кассиана, который беззвучно сказал: «Продолжай, Кам!»

– Я прошу вас, выберите человека, который будет править страной вместе с Кассианом. Люди и Благословенные встанут плечом к плечу. Это – первый шаг к лучшему миру, – она положила корону перед собой и повернула ее.

В толпе начались шумные дискуссии, сопровождаемые криками. Она войдет в историю страны как королева с самым коротким сроком правления, подумала она. Рейна сняла золотой парик со своей головы. Кассиопей залаял и полез на ее платье, чтобы расположиться на плече у хозяйки. В лифте она сняла с себя тяжелые туфли и бросила их в угол. Точно так же она поступила со своими украшениями. Рейна не могла дождаться того, как она избавится от платья.

– Ларк? – прошептала она. Ее сердцебиение участилось, и она ждала его ответа, выбегая на крышу. К планеру, где ее ожидал Найф. В это мгновение, когда ветер обдувал ее лицо и гудел, она знала, что сделала правильный выбор. Она не была оружием и не была пленницей. Она была свободной. И больше не была одинокой. Она ждала воссоединения с двумя людьми, которых любила.